Войны и эпидемии ничто по сравнению с вырубкой леса

Монгольский памятник Чингисхану.

Монгольские завоевания (1200–1380) и покорение Америки европейцами (1519–1700) оказали такое же влияние на глобальный углеродный цикл, как и современный спрос на топливо. А вот «Чёрная смерть» (1347–1400) и падение китайской династии Мин (1600–1650) оказались слишком короткими событиями, чтобы мировой углеродный бюджет их заметил.

Но и то и другое — ничто по сравнению с обезлесением!

«Распространённое убеждение в том, что воздействие человека на климат началось с крупномасштабного использования ископаемого топлива в эпоху промышленного переворота, ошибочно», — подчёркивает автор исследования Джулия Понграц из Института Карнеги (США).

Повышение уровня углекислого газа в атмосфере, зафиксированное при анализе гренландского и антарктического льда, совпадает с появлением сельского хозяйства: по мере истощения почвы и роста населения люди переходили на новое место, отвоёвывая территорию у первобытных лесов. Напротив, во времена резкого сокращения численности человеческого поголовья в результате войн и эпидемий пашни и пастбища забрасывались, и леса начинали контрнаступление.

В соавторстве с Кеном Калдейрой из Института Карнеги и коллегами из Метеорологического института имени Макса Планка (ФРГ) г-жа Понграц попыталась оценить площадь растительного покрова планеты в его динамике с 800 года и сопоставить эти данные с итогами моделирования углеродного круговорота. Оказалось, что даже длительные катаклизмы не могли компенсировать продолжавшуюся в других уголках планеты бесконтрольную вырубку. Одно только монгольское нашествие стало до такой степени чудовищной катастрофой, что пришедшие на опустевшие пространства леса за полтора–два века смогли сократить концентрацию углекислого газа в атмосфере на 700 млн т.

Примерно столько же сегодняшнее человечество выбрасывает в год в результате сжигания горючего.