ЛИЗА И ЛИЗОВИН С РЕЧКИ ТИХАЯ

Сегодня пошел четвертый месяц моей жизни на краю света - в Кроноцком заповеднике. Нынешняя длительная зимовка в заповеднике у меня вторая. Зимой 2007 - 08 гг я прожил почти полгода в избушке на реке Тихая. Эта река не похожа на все остальные в заповеднике и оправдывает свое название: начинается из озера Ключевое у подножия вулкана Кихпиныч и на всем своем протяжении спокойно петляет по плоской приморской тундре. Очень похожа на мою родную Неруссу на Брянщине: такие же ивы и ольхи на берегах, такие же старицы, заросшие кугой и кубышками. Одна большая разница - громады вулканов высятся над кронами деревьев и кустов. Я поселился в низовьях реки в домике на Мысе Древних Стоянок, сокращенно МДС - так называл это место замечательный натуралист, автор книги "Бурый медведь Камчатки", сотрудник нашего заповедник Виталий Николаенко, обживший его несколько десятилетий назад. Недалеко отсюда он погиб от медведя. На оконечности мыса, недалеко от построенного им домика, сейчас возвышается памятник Виталию…




С осени я основательно отремонтировал и утеплил дряхлеющую избушку, заготовил дров. Со мной была кошка Рыська, о которой я раньше рассказывал. Интернета, как сейчас, у меня не было, поэтому хватало времени и на быт, и на дальние многодневные походы, и на обработку фотографий.

Еще осенью, в первый же день ко мне пришла лиса. Мокрая, жалкая… Во рту у нее был изрядный кусок тухлого лосося. Она положила лосося на тропу передо мной и стала жалобно смотреть мне в глаза. Я было отошел, но лиса схватила рыбу, снова поднесла ее ко мне и опять начала смотреть в глаза, словно предлагая обмен. Сердце мое дрогнуло… Нехорошо кормить животных в заповеднике, но лиса - не медведь, и я согрешил: бросил ей конфетку, поблагодарив за лосося. Лиса охотно съела конфету - видно вкус был знаком,.. забрала лосося и исчезла с ним в траве. В тот же вечер лиса прямо к домику привела своего лисовина. Очевидно, что они надеялись получить как минимум по конфетке. Но повстречались с Рыськой… Такой зверь лисам был неизвестен, а Рыська уже успела почувствовать себя хозяйкой этого прекрасного, кишащего землеройками и полевками, жилища.



Лиза и Лизовин скандалят за право стоять на подоконнике моей кухни и наслаждаться запахом яичницы на сале.



А Рыська была уверена, что у лис вообще нет права нюхать хозяйскую яичницу.


Она с уверенностью в своей правоте так погнала лис, что с месяц к дому они больше не подходили, опасаясь кошки. Хотя со мной они продолжали общаться, если встречали в стороне от жилища. Соседей принято звать по имени и для меня они стали Лизой и Лизовином.
Декабрьские морозы загнали Рыську в жилище. Лисы стали подходить все ближе, но если кошка видела в окно, что лисы подбирались ближе чем сорок-пятьдесят метров, она начинала бесноваться, требуя выпустить ее наружу. Но я не всегда ее выпускал, берег от ее тирании лис. И, наверно, напрасно… По ночам стали исчезать мелкие, неосторожно оставленные вещи: отвертка, береста и лучинки для растопки. Сначала я не понял, куда они деваются.
28 декабря ко мне на полминуты подсел вертолет, из которого выбросили ящики с грузами и машина снова взмыла в воздух. Лисы, видимо, хорошо знали, что значит посадка вертолета и через пять минут были на месте. Я таскал ящики в сени, а они наблюдали за мной, надеясь на подачку. На последнем, картонном ящике я увидел надпись с почерком моей Любимой. Я сел в снег, распечатал ящик. Сверху ящика, рядом с целой палкой сухой колбасы и дорогущим сыром, лежало такое долгожданное письмо. Забыв обо всем на свете, я погрузился в чтение… Боковым зрением я видел, что Лизовин, вытянувшись в струнку, тянется мордой к ящику, но подумалось: куда он с такой огромной колбасиной по снегу убежит. Лизовин коротким рывком достиг вожделенной колбасы, схватил ее и тяжело поволок ее от ящика. Я спрятал недочитанное письмо в карман и бросился за ним, глубоко проваливаясь в сугроб. Он бросил колбасу на снег, перехватил ее посередине и, высоко задирая голову, засеменил по насту! Он не проваливался вовсе! Я бежал за ним метров двести, пока он не затерялся среди среди корявых берез. Потный и со сбитым дыханием я вернулся на вертолетку к так опрометчиво оставленному ящику. Из него Лиза успела вынести деликатесный, к празднику, сыр. Благородные животные оставили мне только бутылку шампанского и бутылку коньяка. Запомнился тот Новый год!

Только в этом году, утратив от лис джипиэску с бесценной для меня информацией, я осознал, что Лиза и Лизовин были мелкими воришками. Самой дорогой в тот сезон утратой был налобный фонарик "PETZL" топовой модели, легкомысленно оставленный на кладушке дров. Весной я нашел за полкилометра от дома только резинку от него.

Все ворованное лисам казалось слаще. Даже вода… Когда выпал полутораметровый снег, я начал возить воду из реки на снегоходе. Поставлю на нарту пять бидонов, наполню их на реке, и везу потихоньку, чтобы воду не расплескать (на бидонах не было крышек). Лисы уже ждут у крыльца. Пока я несу один бидон в дом, они из остальных воду лакают! Ворюги! Река же рядом, вы же там сто раз в день бегаете! Пейте там до отвала! Но ничейная вода им не так вкусна. Кстати, очень любили лисы снегоход, всегда бежали встречать, когда я возвращался из патрулирования после двух-трех дней отсутствия. Лиза любила отдыхать на мягкой седушке снегохода, а Лизовин свернуться клубком на нарте. Возможно, они так любили снегоход потому, что я всегда ставил его с той стороны дома, с которой Рыська не могла видеть через окно происходящее.




Вскоре я научился использовать лис, словно охотничьих или сторожевых собак. Они обнаруживали проходящих вдоль реки зверей гораздо раньше меня и настораживались, глядя в правильную сторону. У меня было время подготовиться к съемке. Благодаря им я сделал немало снимков медведей, росомах, других лис.




Но лисы не были бы лисами, если бы не пытались вредить фотосъемке: Лиза пытается разглядеть есть ли я в снежном скрадке через торчащий в окошке объектив. А потом, когда убедилась что меня в скрадке нет... См. след. снимок:







Вы не подумайте, что Лизовин просто честно смотрит мне в глаза. На самом деле, он приценивается, как можно утянуть камеру Nikon D3, оставленную мною на снегу, стоимостью, между прочим, легкового автомобиля. А я снял этот момент дистанционным спуском из окна домика.




Брачные игры Лизы и Лизовина. Подробнее о них я расскажу весной, в правильный сезон.


В этом году я тоже соседствую с четой лис: Кузей и Кузиной. Эти ребята меня разоряют покруче, а фотомоделями быть не торопятся. И Рыськи рядом нет, некому защитить:(
Источник: shpilenok