Только что повстречал на берегу Кроноцкой недалеко от кордона первую в этом году медвежью семью: матуху с тремя большими медвежатами (наверно, третьего года жизни). Тяжко им далась зимовка: звери истощены, особенно мамаша. Но все должно быть хорошо, уже появляется первая трава, на которой медведи дотянут до нереста горбуши.
Сразу подумалось, как они такие крупные в одной берлоге помещались?
Несколько дней меня не будет на связи, отправляюсь на дальнее патрулирование. Рюкзак уже дожидается меня крыльце. Только что закрыл окна ставнями и укрепил их досками. Мера не излишняя, есть у меня тут соседи. Вот о них сейчас и расскажу...
Зеленая трава занимает все большие площади в горах, и многие медведи ушли из приморской тундры на склоны вулканов. Уже вторую неделю, как я не встречаю Шкапчика и Суземку. В радиусе километра от жилья в пойме реки Кроноцкая постоянно держатся вот эти медведи. На верхнем снимке - хорошо нам знакомый флегматичный Робинзон. Этот к дому не подойдет, а вот возможности поваляться в мое отсутствие на пахнущей керосином вертолетке и выкопать на ней яму Робинзон, скорее всего, не упустит.
Про эту семью я недавно писал. Бродят все время рядом, но к дому не подходят. К мамаше прицепилась кличка Юша. Теперь я понимаю, почему семья такая худая.
Дело в том, что Юша - переозабоченная родительница. Она постоянно придумывает мнимые опасности и постоянно уводит от них медвежат, вместо того, чтобы нормально добывать пищу.
Ближе, чем на триста метров к дому не подходят.
А это Эмче. Не раз и не два я выгонял его со двора кордона. Скучно ему без сверстников. Его любимое занятие сейчас - крушить и ломать гнилые ольхи на островах реки.
Вот от него-то я и укрепил ветхие окна, прежде чем покинул кордон.
Следы когтей Эмче.
Несколько дней назад Суземка привела к кордону бойфренда (на снимке он слева). Ростком он даже ниже её, весь взъерошенный, в каких-то проплешинах и постоянно чешется. Как бы не наградил чем-нибудь нашу красавицу...
Сейчас самое начало брачного сезона, пик же медвежьих свадеб придется на июнь. Но медведицы уже утратили свойственное им недоверие и агрессивность к самцам, стали подвижными и игривыми.
Медвежьи дела затронули и меня. Я уже почти смирился с корявым видом мишутки (и даже имя он получил не Корявый, как намекали читатели, а нейтральное Мч (Эмче)), но теперь мои ранние утренние подъемы стали еще более ранними. Как по расписанию, в 3 часа 50 минут, еще в предутренних сумерках, меня будит медвежий топот. Не зря медвежьи свадьбы называется гоном. Суземка галопом носится вокруг кордона, а бойфренд за ней. Так самки испытывают здоровье претендентов на отцовство. По чистой тундре Мч за Суземкой гоняется, а когда она бежит через холодную реку - не хочет. Дожидается медведицу на берегу. После гонок медведи начинают щипать первую зеленую травку. Больше всего травы рядом с моим жильем. Хорошо воспитанная Суземка понимает, что двор - это моя территория, и что к человеку невежливо подходить ближе чем на тридцать метров. А неотесанный претендент считает особым шиком почесаться об угол дряхлого кордона (спящий студент принимает шатания дома за землетрясения), нагадить возле дровника или улечься спать возле туалета, когда туда особенно хочется. Вчера пришлось погонять его с фальшфейером, вроде подействовало.
Пришло время первой травы.
Психологический портрет МЧ. На зверином языке прямой взгляд в глаза означает вызов.
Не понимаю, что нашла Суземка в этом "мачо"?
Я уверен, что Мч - это временное увлечение медведицы. Вскоре вступят в игру опытные товарищи совсем других весовых категорий. На снимке наш старый знакомый Робинзон. Живет опять на своем острове недалеко от кордона, не суетится. Но придет правильное время (когда у самки наступит овуляция), подобные самцы разгонят молодых претендентов, вроде МЧ и станут отцами будущих медвежат.
