Счастливые орангутаны дольше живут

Длительность жизни орангутангов прямо пропорциональна количеству счастья в их жизни — независимо от пола, возраста и конкретного вида.

 

Орангутан. Кажется, счастливый... (Фото macmirabile.)

Специалисты из Эдинбургского университета (Великобритания) проверили известное правило: те, кто счастлив, живут дольше. Будучи настоящими учёными, они начали с «животной модели».

Александр Вейсс и его коллеги собрали данные о 172 орангутанах, живущих в неволе (89 животных относились к виду орангутанг суматранский, 53 — к виду орангутанг борнейский, ещё 30 особей были гибридами). Исследователей интересовало, как часто обезьяны находились в хорошем или плохом настроении, получали удовольствие от общения с себе подобными, часто ли им удавалось получить желаемое или добиться нужного результата. Одновременно учёные просили владельцев животных и тех, кто ухаживал за ними, поставить себя на место своих питомцев и представить, были бы они сами счастливы в том или ином случае: по словам авторов работы, это позволило бы проанализировать наиболее общие «условия счастья» для орангутангов.

Как пишут исследователи в журнале Biology Letters, обезьяны, которым в жизни перепадало больше счастья, жили до семи лет дольше, чем их менее счастливые товарищи.

Полученная статистика была более или менее постоянной независимо от пола, вида или возраста животных (разумеется, сравнительную длительность жизни оценивали у обезьян одной возрастной группы). Учёные утверждают, что представление о способности животных испытывать счастье — это вовсе не банальный антропоморфизм и что по степени «счастливости» можно вполне достоверно оценить самочувствие животного. Проблемы со здоровьем, например, способны гораздо раньше проявиться в подавленном настроении, чем в клинических симптомах. С другой стороны, эти же хвори могут быть следствием стрессовых условий содержания или неудач в социальном окружении.

Наконец, подобные исследования позволяют взглянуть на феномен счастья не как на сугубо философский вопрос, к тому же несущий на себе гигантскую печать субъективности, а как на объективный критерий, который эволюционировал вместе с нашими видами. Возможно, изучение обезьяньего счастья поможет лучше понять психологию и физиологию стрессов и депрессий вида Homo sapiens.