Nothomyrmecia macrops - живое ископаемое среди современных муравьёв

Перед вами скульптура муравья Nothomyrmecia macrops, установленная в городке Поошера (Poochera) в Южной Австралии с населением всего 59 жителей (по итогам переписи населения 2016 года). В этом крошечном городке в 1977 году был повторно обнаружен вид муравьев, считавшийся уже сорок лет как вымершим. Причем Поошера расположена в тысяче километрах от того места в Западной Австралии, где представители этого вида были впервые найдены местным натуралистом в 1931 году.

После переоткрытия муравья в город стали стекаться мирмекологи, да и просто любопытные. В итоге муравьев здесь стали продвигать как туристическую достопримечательность. Изображения этого членистоногого можно встретить на плакатах, на стендах, на асфальте.

Так чем же поразило маленькое насекомое ученых? Это самые древние и примитивные муравьи. Сейчас не будем рассматривать их анатомическое строение, а лучше познакомимся с особенностями образа жизни. Так и хочется рассказать про них как про маленькое туземное племя, представители которого живут в простых жилищах, используют примитивные орудия труда, занимаются собирательством. Нет у них ни земледелия, ни скотоводства и не хотят они никакого прогресса и современных технологий. На самом деле примерно так оно и есть. Жили N. macrops еще во времена динозавров в меловом периоде и с тех пор не изменились. Называют их динозавровыми, а также предрассветными муравьями (dawn ant), так как они активны по ночам.

Обитают N. macrops возле разных видов эвкалиптов, на которых пасутся. Их небольшие семьи насчитывают в среднем от 50 до 100 особей. Для сравнения: семьи других видов муравьев в среднем включают 10 000 особей. Сложных муравейников не строят. Нет у них запутанных подземных лабиринтов, высоких куполов, многочисленных помещений. Их жилище — подземная галерея, уходящая вниз примерно под углом 60°, оканчивающаяся горизонтальной камерой. В галерее может быть от трех до пяти боковых камер. А может и не быть. Вход в «муравейник» прикрыт листовым опадом. Вокруг нет земляных отвалов и насыпей.

Возрастной полиэтизм (когда молодые особи выполняют одни функции, а старые — другие) у них отсутствует. Рабочие особи почти не отличаются друг от друга. Нет у них здоровяков-охранников, легких разведчиков, крепких фуражиров. Все одинаковые. Ну, почти одинаковые. Средний размер муравья: 9,5–11 мм. Разделение труда едва заметно. Некоторые особи предпочитают охранять гнездо, чем лазить по эвкалиптам.

На охоту муравьи-динозавры выходят холодными австралийскими ночами, когда температура опускается до 8–10 градусов. Австралия — континент жаркий, но на юге океанические ветры способствуют понижению ночной температуры. На первый взгляд может показаться, что выходить за едой холодной ночью не очень правильно, особенно если ты муравей. Но добывать еду ночью удобнее. Во-первых, враги и конкуренты спят. Во-вторых, добыча тоже спит — сонная и озябшая, она не убежит. В-третьих, теплыми ночами отправиться на охоту могут и муравьи других видов.

Основная пища рабочих особей утренних муравьев — сладкий нектар и медвяная падь. Пьют также гемолимфу мелких членистоногих, которых добывают для матки и личинок. Охотятся они на эвкалиптовых деревьях, а также на земле и в опавшей листве.

Жертву хватают челюстями и передними ногами и... зажаливают насмерть. Да, у муравьев на брюшке есть жало. Жалом они могут нанести и человеку болезненный «укус».

С первыми лучами солнца муравьи покидают деревья и возвращаются домой. Нет доказательств, что они используют химические метки для обозначения пути к дому. Как только наши муравьи отправятся на покой, появляются дневные муравьи. Их фуражиры повсюду шныряют в поисках пищи, но N. macrops это не беспокоит.

Динозавровые муравьи имеют крупные, сложные глаза (кстати, видовое название macrops так и переводится — «большие глаза») и полагаются на зрение, ориентируясь по рисунку полога леса для возвращения в гнездо. Не было замечено, что они общаются между собой при помощи химических веществ. Есть только химические сигналы тревоги, передача которых происходит слабо и неэффективно. Реагируют муравьи на них вяло.

Динозавровые муравьи в целом неагрессивны. Если муравья напугать, он замирает в угрожающей позе с открытой пастью. Но чаще всего прикидывается мертвым и падает на землю с поджатыми лапками: «Не трогайте меня, я и без вас уже умер». Исследователи, забиравшие муравьиные гнезда для наблюдений в лабораториях, отмечают, что хоть «утренние динозавры» и защищают свое жилище, нападая на чужаков, жаля и кусая их, но делают это без энтузиазма, в итоге особо яростного сопротивления не оказывают.

Свою территорию не охраняют, чужие территории не захватывают. Встречаясь со своими соседями на эвкалиптах, не дерутся, добычу друг у друга не отбирают. Если в гнездо подбросить муравьев того же вида, но из другой семьи, кровопролития не будет. Так и будут жить и работать все вместе. Ученые устраивали разные эксперименты на эту тему. Они даже соединяли рабочих муравьев из разных гнезд. При этом матку к ним не подселяли. Тогда муравьи находили одиночную матку, не успевшую обустроиться, и удочеряли ее.

Матки N. macrops не избалованы и самостоятельны. Матка создает колонию одна. Романтичного брачного полета у них нет. Потому что у самок крылья редуцированы. Самка забирается на травинку и привлекает крылатых самцов, выделяя феромоны. А иногда «влюбленная» парочка для спаривания удаляется пешком. После спаривания самка строит гнездо. Пока выводок полностью не разовьется, она постоянно оставляет его без присмотра, чтобы раздобыть для себя пищу. В год матка производит только одно поколение. Колонию передает одной из дочерей. Это уникальная черта этих муравьев, делающая их семьи потенциально бессмертными: рабочие всегда воспитывают своих племянников и племянниц, а не каких-то совсем чужих муравьев. Гнездо могут основать и две матки. Они спорят за первенство, когда будет готов первый выводок. Проигравшую рабочие выгонят: просто выволокут из гнезда и оставят на улице.

Как говорилось выше, матка и личинки плотоядны. Рабочие муравьи приносят добычу в гнездо и подкладывают ее личинкам. Матка же подбирает еду с пола. Корона с нее не падает. Так же и личинки могут самостоятельно передвигаться по гнезду в поисках корма. Обмена пищей между рабочими, рабочими и маткой, рабочими и личинками путем трофаллаксиса или в виде трофических яиц у муравьев-динозавров не происходит, в отличие от более социально развитых видов.

Особого порядка в гнезде не наблюдается. Яйца разбросаны по гнезду. Куколки и личинки разделены и разложены по темам условно. Все отходы жизнедеятельности и прочий «мусор» муравьи выносят из дома и выбрасывают как можно дальше.

Перед плетением коконов личинки набухают и рабочие закапывают их в почву, где личинки окукливаются. Впоследствии выбраться из коконов новым особям помогают рабочие-медсестры (они чуть меньше остальных и совсем неагрессивные). Так как выводок бывает только раз в году и работы у «медсестер» не так уж много, в свободное время они вместе со всеми также отправляются на охоту.

Динозавровые муравьи напоминают людей, живущих в глуши, вдали от крупных городов. Живут без спешки, без ненужных условностей, в гармонии с окружающим миром. Не то что их продвинутые собратья, строящие сложные конструкции, ограниченные рамками сложного быта, узкоспециализированные, зависящие от системы, вечно куда-то спешащие — прямо как мы, жители крупных современных городов.