Между восприятием музыки и ощущением цвета есть вполне определённая связь, уверяют нас исследователи из Калифорнийского университета в Беркли (США), опубликовавшие на эту тему статью в PNAS. В их экспериментах участвовали 100 мужчин и женщин, которым давали послушать 18 разных пьес, написанных Бахом, Моцартом и Брамсом. То есть, как видим, музыкальный набор отличался стилистическим разнообразием — от позднего барокко через классицизм к романтизму. Кроме того, пьесы разнились темпом и тональностью.
Великий художник Василий Кандинский был одним из тех, кто отстаивал тесную связь между музыкой и цветом. (Фото mbell1975.)
Испытуемые должны были к каждой пьесе подобрать пять цветов, которые наиболее соответствовали бы, по их представлениям, прослушиваемой музыке. Выбирать предстояло из 37-цветовой палитры с разнообразными оттенками красного, оранжевого, жёлтого, зелёного, жёлто-зелёного, сине-зелёного, синего и фиолетового. По словам Стивена Палмера, с быстрой музыкой в мажорной тональности обычно ассоциировались светлые и яркие оттенки преимущественно жёлтого цвета. Напротив, медленный темп и минор были связаны с тёмными оттенками серо-синей гаммы.
«Жёлтая» музыка Моцарта:
Цвет и музыка, как полагают учёные, связаны между собой через эмоции. В дополнительных опытах участникам эксперимента предлагалось сопоставить музыку и цвет с разными эмоциональными выражениями, то есть следовало связать конкретную пьесу с конкретным выражением лица и то же самое сделать с цветом. Быстрый темп в мажорном ключе относили к радостным лицам, медленный темп и минорный ключ — к грусти и печали, жёлтый цвет — к выражению счастья, тёмно-красный — к гневу. По эмоциональному отклику на музыку можно было с 95-процентной точностью предсказать, какой цвет будет выбран для мелодии.
«Синяя» музыка Баха:
Полученные результаты были одинаковы для жителей США и Мексики, то есть культурный барьер не мешал разным этносам примерно одинаково воспринимать оркестровую музыку из золотого фонда европейской академической классики. Однако стоит признать, что культурный барьер между белыми североамериканцами и мексиканцами не столь велик. И чтобы точнее оценить влияние культурного контекста на восприятие музыки, учёные готовят такое же исследование с жителями Турции и Китая, где музыкальная традиция развивалась иначе, нежели в мажорно-минорном космосе европейской музыки.
Связь между музыкой и цветом обсуждается давно, но обычно эти мысли находят сторонников в художественно-гуманитарной среде: достаточно вспомнить труды Кандинского или идеи Скрябина о цветомузыкальных концертах (у Кандинского цвет ассоциировался в первую очередь с тембром звука, тогда как у Скрябина (и у Римского-Корсакова) — с тональностью). Обычно подобные идеи относят на счёт синестезии: дескать, полностью насладиться цветомузыкальной симфонией может лишь тот, у кого нервные пути доставляют чувственные сигналы сразу по нескольким адресам. Но вполне возможно, что синестезия — это лишь крайний случай обычной человеческой способности объединять все внешние импульсы, в том числе эстетические, в одном эмоциональном котле.
