Путь к сердцу мужчины лежит через его желудок? Да, иногда у несчастного создания по имени Женщина нет способа надёжней привязать к себе партнёра, чем вкусная кормёжка. Но тут можно выделить и более общий смысловой слой, который несколько сухо и формально сформулируем так: угощение усиливает социальные связи.
Человек вообще отличается, мягко говоря, сложностью и долговечностью социальных связей, и эта наша особенность есть бескрайнее поле для психологов, антропологов и проч. Но человек не единственный вид, который живёт в сложно устроенных сообществах. Человекообразные обезьяны, как можно догадаться, тоже образуют группы, хотя, наверное, связи внутри них и не такие изощрённые, как у нас с вами. Но если задуматься о том, как человек научился своей сложной социальности, начать нужно именно с обезьян — к примеру, с шимпанзе.
Шимпанзе, делящие обезьяну колобуса (фото Roman M. Wittig / Taï Chimpanzee Project).
И у человека, и у шимпанзе важнейшую роль в социальных контактах играет гормон окситоцин, влияние которого на психологию отношений сейчас интенсивно исследуется. Действие его не всегда так уж однозначно и зависит во многом от социального контекста, но его мощное влияние на наши взаимоотношения с другими людьми не вызывает сомнений.
Словом, сходный эффект от окситоцина можно обнаружить и у шимпанзе. Так, известно, что при взаимном груминге уровень этого гормона у обезьян сильно повышается, причём независимо от того, есть ли генетическое родство между индивидуумами или нет. Груминг — один из основных инструментов формирования и поддержки социальных связей, и окситоцин, скорее всего, оказывает тут гормонально-физиологическую поддержку.
Но окситоцин повышается у шимпанзе не только во время груминга. Исследователи из Института эволюционной антропологии Общества Макса Планка (Германия) обнаружили, что уровень гормона поднимается и при совместном приёме пище, причём именно в том случае, если одна обезьяна угощает другую.
Шимпанзе, бывает, делятся друг с другом тем, что едят сами, и Роман Виттиг (Roman Wittig) решил проверить с коллегами, будет ли такое поведение связано с изменениями в уровне гормона. Оказалось, что «приглашение разделить трапезу» повышало уровень окситоцина как у тех, кого угощали, так и у угощавших. Причём гормональный скачок опять же не зависел ни от вида пищи, ни от родственных связей, ни вообще от того, насколько крепко дружат два «сотрапезника».
Более того, оказалось, что повышение уровня окситоцина в этом случае было более весомым, чем при груминге. Взаимное угощение — событие намного более редкое, чем груминг, так что и влияние угощения на взаимоотношения, очевидно, должно быть выше. Авторы работы полагают, что в этом случае включаются те же мозговые механизмы, что и при кормлении матерью ребёнка, которое тоже не обходится без окситоцина.
Ну а напоследок заметим, что если уж у шимпанзе путь к сердцу другого лежит через желудок, то не пора ли и нам — как более развитому виду — подредактировать ту самую пословицу и исправить в ней старорежимный гендерный перекос? В конце концов, многие мужчины, возможно, успели сами убедиться, что правило про желудок и сердце вполне приложимо и к слабому полу.
