Зоологи нашли у воронов необычайно долговременную память на отношения с товарищами.
Многие животные могут помнить друг друга, что называется, в лицо. Преимущественно это касается млекопитающих, которые узнают не только своих товарищей, но и особей другого вида — например, людей. Насчёт птиц долгое время было неизвестно, могут ли они узнавать друг друга «в лицо» или по голосу. Речь идёт не об абстрактном узнавании, когда некий соперник нарушил границу или претендует на самку, а о том, может ли птица отличить одну конкретную особь от другой и как долго такая память способна храниться в птичьем мозгу.
Известно, что птицы умеют распознавать людей, причём такой талант проявили не только «интеллектуалы» врановые, но и обычные голуби. Исследователи из Венского университета (Австрия) поставили себе иную задачу: они решили выяснить, могут ли птицы узнавать и помнить не человека, а именно друг друга. Результаты работы опубликованы в журнале Current Biology. Зоологи работали с двумя ручными вóронами. В течение трёх лет птицам время от времени давали послушать голоса прежних товарищей по стае. Оказалось, что они прекрасно помнят своих бывших знакомых, и, по-видимому, три года для памяти воронов вовсе не предел.
Даже спустя несколько лет вороны помнят, кто в стае был для них другом, а кто недругом. (Фото Sergey Yeliseev.)
Прежде всего они чётко различали знакомые голоса и незнакомые: на чужой голос птицы отзывались чаще. Если же карканье в записи было знакомым, то тут всё зависело от того, в каких отношениях птицы находились в стае. Если это оказывался недруг, то вóроны отзывались голосом более низким и грубым. Зоологи предполагают, что такое снижение и огрубление тона должно представить птиц как больших и сильных — а значит, предостеречь неприятную персону.
Как бы то ни было, социальная жизнь воронов предусматривает несколько хорошо различимых приветствий для разных случаев: «Привет, как дела?» для доброго знакомого, «Отвали» для недоброго и «Кто бы это мог быть?» для незнакомой особи. Зоологи подчёркивают, что вóроны были взяты из стаи ещё до наступления возраста размножения. То, что уже в это время у них сформировалось отношение к разным членам группы, и то, что вóроны помнят об этом так долго, говорит о сложности социальной структуры, формирующейся в стае.
