Маркизская султанка (лат. Porphyrio paepae)

Фрагмент картины Поля Гогена «Колдун с Хива-Оа. Поль Гоген, «Колдун с Хива-Оа», 1902 год. Музей Ла Бовери, Льеж, Бельгия. Изображение с сайта en.wikipedia.org.

Перед вами фрагмент картины Поля Гогена «Колдун с Хива-Оа. Маркизский мужчина в красном плаще» (Le Sorcier d'Hiva Oa), написанной в 1902 году. Справа вы видите сине-зеленую птицу, которую собака схватила зубами за крыло. По-видимому, это единственное прижизненное изображение вымершей маркизской султанки (Porphyrio paepae).

В истории открытия и описания человеком фауны птиц мира было немало случаев, когда в руки ученых попадали представители угасающего вида или подвида птиц, который впоследствии окончательно исчезал. Еще чаще птица вымирала, так и не исследованная специалистами, и в лучшем случае последним доставался скудный набор ископаемых косточек. Уничтожение среды обитания, завоз чужеродных видов и, в ряде случаев, прямое истребление человеком не оставляли шансов на выживание пернатым эндемикам тропических островов, не знавших наземных хищников и при этом подчас разучившихся летать. По некоторым оценкам, для одних только островов Океании количество исчезнувших в историческое время видов птиц может исчисляться тысячами. Большинство из них вымирало за первые несколько веков, прошедших с момента первого контакта дикой фауны острова с человеком.

На этом фоне выделяется история маркизской султанки, обитавшей на двух Маркизских островах — Хива-Оа и Тахуата, — расположенных неподалеку от знаменитого Таити. Эти далекие участки суши, затерянные на просторах великого Тихого океана, были впервые заселены полинезийцами в XI–XII веках. Они и завезли на острова крыс, собак и свиней. Европейцы же узнали о Хива-Оа 21 июля 1595 года, когда остров был открыт испанским мореплавателем Альваро Менданья да Нейра. В 1870 году Маркизские острова фактически стали французской колонией, войдя в состав Французской Полинезии. Постоянные контакты с белыми людьми привели жителей Маркизских островов к демографической катастрофе: если в начале XVII века население архипелага оценивалось примерно в 100 тысяч, то к началу XX века здесь осталось около четырех тысяч человек. Главной причиной стала натуральная оспа.

Помимо зловредных микроорганизмов и вирусов, против которых коренное население островов не имело иммунитета, на Хива-Оа, при помощи европейских поселенцев, появилось также немало других чужеземцев. В их числе — обыкновенные майны (Acridotheres tristis), черные крысы (Rattus rattus), выпущенный для контроля крыс виргинский филин (Bubo virginianus) и, конечно же, вездесущий домашний скот. Инвазивные виды вкупе с хозяйственной деятельностью поселенцев стали главным фактором преобразования местных экосистем и вымиранием ряда эндемичных видов животных.

Вскоре после начала французской колонизации Маркизские острова посетило немало известных людей из метрополии. Самым знаменитым, безусловно, был художник, представитель постимпрессионизма Поль Гоген. Последние два года своей жизни он провел на Хива-Оа, где и похоронен. Сриди его поздних работ — «Колдун с Хива-Оа». В центре композиции действительно расположен молодой человек со славой колдуна — предположительно, Хаапуани, друг Гогена. Пожалуй, наиболее интригующая деталь картины находится в ее правом нижнем углу: коротконогая полинезийская собачка светлой окраски держит в пасти сравнительно крупную птицу синего цвета с высоким красным клювом. Облик птицы со всей очевидностью указывает на султанку (Porphyrio). Однако в наши дни ни один представитель этого рода не живет на островах Океании так далеко к востоку.

Поль Гоген, «Колдун с Хива-Оа», 1902 год. Музей Ла Бовери, Льеж, Бельгия. Изображение с сайта en.wikipedia.org

Факт присутствия на острове крупной, не известной науке птицы нашел подтверждение спустя несколько десятилетий. Что удивительно, автором нового наблюдения вновь стал не профессиональный орнитолог. В 1937 году на Хива-Оа в рамках свадебного путешествия гостил тогда еще молодой, не известный широкой публике норвежский путешественник Тур Хейердал. Ему довелось встретить здесь необычную нелетающую птицу, которая, по словам аборигенов, была практически неуловимой. Они называли ее коау и рассказывали, что гнездится она в норах, любит употреблять в пищу корни таро (Colocasia esculenta), но поймать ее очень сложно — уж очень быстро она бегает и избегает людей. По косвенным признакам — факту встречи султанки Хейердалом в центральной части острова и переводу с маркизского ее имени как «пик», «гора» — можно предположить, что как минимум в первой половине XX века ареал вида был ограничен горными районами Хива-Оа.

Обстоятельства встречи кратко описаны Хейердалом в его книге «Фату-Хива: возврат к природе» (1974):

«Пересекая лес, мы поднялись на поросший папоротником бугор. Внезапно Тераи осадил коня и показал вперед. На тропе, глядя на нас, стояла большая бескрылая птица. В следующую секунду она припустилась бежать и мигом исчезла в зеленом туннеле. Нам уже рассказывали про эту птицу, представляющую неизвестный орнитологам вид. Островитяне часто ее встречали, но поймать не могли, очень уж быстро она скрывалась в туннелях и норах. Вообще-то бескрылые птицы в Тихоокеанской области были известны по Новой Зеландии — родине киви и вымершего ныне четырехметрового моа. Мы исследовали лабиринт ходов в густом папоротнике, весь бугор облазили, но загадочная птица как сквозь землю провалилась». (пер. Л. Жданов).

Тур Хейердал и его первая жена Лив в тропическом раю Маркизских островов, экспедиция 1937 года. Фото с сайта kon-tiki.no

Свидетельства знаменитого живописца и не менее знаменитого мореплавателя нашли подтверждение сравнительно поздно. В 1988 году маркизская султанка наконец получила свое научное описание — увы, лишь на основании ископаемых костей. Различные элементы посткраниального скелета этой птицы были найдены среди голоценовых отложений островов Хива-Оа и Тахуата, датируемых преимущественно первым тысячелетием нашей эры. Птица представляла собой относительно мелкий вид рода, размером близкий к американской малой султанке (Porphyrio martinicus), но имевший несколько иные пропорции известных костей. Значительно укороченная пряжка служит наглядным индикатором ограниченных способностей маркизской султанки к полету, хотя полностью нелетающим вид, судя по всему, не был.

В ряде мест кости султанки были найдены в ассоциации с культурными артефактами первых жителей Маркизских островов. Из более свежих археологических слоев остатки исчезают, что свидетельствует о существенном падении численности вида к моменту открытия архипелага европейцами. Благодаря наблюдениям Гогена и Хейердала данный вид оказался упомянут в списках Международного союза охраны природы как возможно доживший до прошлого века. Однако профессиональными орнитологами эндемичная султанка Маркизских островов так никогда и не была встречена. В 1921–1922 годах на Хива-Оа, в частности, работали американские специалисты в составе долгосрочной Тихоокеанской экспедиции Уитни (см. Whitney South Sea Expedition), собравшие на островах Южной Пацифики за 21 год в общей сложности свыше 40 тысяч экземпляров птиц. Был в их составе и один из самых эффективных сборщиков птиц прошлого века — Ролло Бек (Rollo Beck). Однако коау никому из них ни встретить, ни добыть не довелось.

К настоящему времени, вероятно, птица исчезла окончательно. А может, нет? Напомним, что знаменитая такахе (Porphyrio hochstetteri) из Новой Зеландии — ближайшая родственница маркизской султанки, которая относится к тому же роду. Во времена Гогена и Хейердала она также считалась вымершей. Однако в 1948 году смелая экспедиция новозеландского врача Джеффри Орбелла (Geoffrey Orbell) в окрестности озера Те-Анау на Южном острове посрамила пессимистов: такахе была найдена живой и невредимой, хотя и с сильно сократившимися численностью и ареалом. В наши дни популяция этой тщательно охраняемой птицы медленно, но верно увеличивается.

Взрослая птица такахе. Фото © Cheryl Marriner с сайта nzbirdsonline.org.nz, остров Тиритири-Матанги, март 2013 года

Повторит ли коау историю своего более крупного новозеландского кузена, покажут лишь время и новые поисковые экспедиции в ее ограниченную среду обитания. Если, конечно, чужеродные хищники и охотничьи практики жителей острова не привели к гибели последних представителей вида.