Суровые и неприступные Гебридские острова — царство ветра и волн. Но это на первый взгляд. Внимательный путешественник найдет здесь особую романтику и красоту.
Остров Бернерей, западное побережье
Сумерки нависли над бледными песками, рассыпавшимися ракушками и густой дюнной травой, которые тянутся на многие километры вдоль атлантического берега Бернерея. Извилистая линия холмов Харриса на заднем плане исчезает в синей тени на далеком горизонте.
Автор: Джим Ричардсон
60 лет назад Майкл Робсон влюбился в край, где он никогда не бывал.
Картинки в иллюстрированном журнале подстегнули воображение привыкшего к домашнему уюту шотландского мальчика, и он начал бредить дикими островами, возвышающимися колючими грядами к северо-западу от шотландского берега.
Гебриды манили к себе Майкла Робсона, и, откликаясь на их зов, он при первой же возможности, сначала в школьные каникулы, а потом во время отпусков, покидал материковую Шотландию и пускался в долгие путешествия: на автобусах, пароходах, небольших кораблях — и дальше пешком по всему архипелагу. Он добирался до гористого острова Скай, до торфяников и морских бухт островов Льюис и Харрис, а потом двигался дальше, через многие километры по океану к крохотному скалистому берегу, откуда столетием ранее, побросав свои сложенные из камня дома, уехали все жители…
Хирта, Сент-Килда
Каменные стены до сих пор огибают участки насыпного пахотного слоя на неровных склонах холмов над развалинами главного поселения Сент-Килды. Эти ограждения уберегали урожаи овса и ячменя от соленых ветров и скота. В похожих на ульи постройках хранили съестные припасы и торф, который островитяне использовали как топливо; сотни таких складов сохранились до сих пор.
Внутренние и Внешние Гебриды – это более пяти сотен островов и островков. Там часто туманно и дождливо, почти беспрерывно дуют ветра, а морская стихия вокруг настолько непостоянна, что даже самый опытный капитан может испытать страх. В этих морях все изменчиво: за какой-нибудь час мерное шелковистое колыхание волн пронзительного синего тропического цвета сменяется бурным нашествием свинцовых пенных валов.
Тысячелетиями люди вели тут ожесточенную борьбу за выживание. И все же, несмотря на суровые условия, кельты и викинги, а после них шотландцы и англичане стремились завладеть здешними берегами. В наши дни заселены лишь несколько десятков Гебридских островов. «Это настоящий вызов судьбе, – говорит Робсон. – Некоторым туристам эти места кажутся пустыми и холодными, но они, по-моему, просто невнимательно смотрят».
Мангерста, остров Льюис
Опасные воды Гебридских островов с острыми морскими утесами и скалами, как ни странно, облюбовали серфингисты. Мангерста популярна у спортсменов потому, что здесь круглый год дует устойчивый северо-восточный ветер. К тому же в этих краях немноголюдно.
История знавала времена, когда островам совсем не уделялось внимания. Да и зачем? Сэмюэль Джонсон, знаменитый лондонский интеллектуал и сумасброд XVIII века, говорил, что жители южной части Британии знали о них не больше, чем «о Борнео или Суматре». Если эти острова вообще упоминались, то обязательно в связи с вопросом их освоения: какое зерно там следует выращивать? Какие добывать ископаемые? Сколько народу могут прокормить отдельные земли и какую ренту они могли бы принести лендлордам? Сам Сэмюэль Джонсон в основном заполнял дневник своего путешествия на Гебриды жалобами на трудности и суровые условия, в которых ему приходилось жить. Несмотря на ворчание Джонсона, вскоре укоренилось новое отношение к этим далеко не райским местам. Шотландские мыслители эпохи Просвещения, в особенности философ Дэвид Юм и геолог Джеймс Хаттон, пытаясь избавить современников от преклонения перед авторитетами, настаивали на том, что мир надо изучать на собственном опыте, а не полагаться на свидетельства древних географов и святых. Просветители не смотрели на природу как на дикую стихию, она была для них учебником жизни на Земле. И некоторые из самых загадочных страниц этого учебника были прочитаны на Гебридах.
Каланиш, остров Льюис
Эти каменные столбы, вероятно, стояли здесь еще до строительства пирамид. Люди поселились на острове 5000 лет назад, они занимались земледелием, рыболовством, охотой — и строительством. Внешние камни возвышаются на 3,5 метра, центральный столб — на 4,5 метра. Как и в знаменитом Стонхендже, 13-метровый круг в Каланише был важным ритуальным центром.
В 1800 году натуралист Роберт Джеймсон (позднее в Эдинбургском университете у него учился Чарлз Дарвин) выпустил двухтомную «Минералогию Шотландских островов». На острове Айлей Джеймсон обнаружил залежи ракушек, которые располагались выше линии высокого прилива: «это доказывает, – писал он, – что море отступило от земли».
Современные ученые знают, что эти доисторические пляжи, приподнятые на 35 метров над уровнем моря, – свидетели последнего ледникового периода. По мере того как 15 тысяч лет назад покрывавшие остров ледники таяли, освобождая его от гигантского глетчерного покрова, земля стала обнажаться, и в конце концов старая прибрежная линия высоко и уверенно поднялась над морем.
Гримерста, остров Льюис
Пресные воды с верхних озер, клокоча, низвергаются к морю по широким скалистым террасам. «На острове легко найти место, где не слышно звуков, порожденных человеком, — говорит Элис Стармор, уроженка Льюиса, — но земля и вода никогда не молчат».
Об острове Скай Джеймсон сказал, что, возможно, «в какой-то отдаленный период он подвергался воздействию чудовищных колебаний». Колючая дуга горного хребта Черный Куллин, поднимающаяся на 100 метров над уровнем моря, на самом деле представляет собой остатки вулкана. Его внешние элементы давно исчезли, обнажив глубокую воронку из магмы, которая клокотала здесь 60 миллионов лет назад.
Возможно, самое впечатляющее место на Гебридах – это гигантский круг из каменных столбов в Каланише на берегу залива Лох-Роуг на острове Льюис. Воздвигнутый 4500–4900 лет назад, каланишский комплекс, вероятно, много старше центрального круга в знаменитом Стонхендже. Достоверных сведений о строителях этих сооружений очень мало, не вызывает сомнений лишь их инженерное мастерство. Остров усеян и другими стоячими камнями, а также могильными курганами, валами и прочными оборонительными сооружениями железного века – большинство из них из льюисовского гнейса. Выветрившиеся развалины каменных домов – свидетели жестоких битв на суше и пиратских атак с моря. Крестьяне, пастухи и рыбаки строили их из толстых блоков гнейса, но время не пощадило и камни.
Боререй, Сент-Килда
Армады морских птиц кружат в небе, узкие скальные уступы усеяны их гнездами. Часто скрытая за тучами северная оконечность острова выдается на 400 метров над океаном; здесь выращивают потомство 60 тысяч пар бакланов — самая большая колония в мире. Жители Сент-Килды босиком взбирались на эти скалы, ловили птиц и собирали яйца, чтобы прокормиться.
Романтика этих мрачных руин нашла живой отклик в сердце шотландца Майкла Робсона, о котором шла речь в начале рассказа. Старинные предания, говорит он, «зачастую вычурные или просто нелепые, все же несут в себе крупицу правды». «Каждая долина помнит свою битву, а каждый ручей – свою песню», – говаривал сэр Вальтер Скотт, воспевший в своих романах и поэмах дикую природу Шотландии. Даже сугубо рациональный шотландский натуралист Роберт Джеймсон заверял читателей, что и он «поддался чувствам, естественно возникавшим в... душе при виде великолепных уединенных пейзажей, которые неожиданно представали перед глазами».
В те далекие времена британская изобретательность подпитала нарождавшуюся промышленную революцию – а с нею в жизнь вошли шум, грязь и скученность. Мир становился все более механистичным и урбанизированным, а природа стала убежищем, местом для раздумий и источником высокого вдохновения, способного преображать чувства и мысли.
Боререй, Сент-Килда
Поднимающийся туман обнажает далекий остров в Атлантическом океане. Люди тысячелетиями выживали на архипелаге Сент-Килда, но последние его обитатели оставили свои уединенные дома около восьмидесяти лет назад.
Гебриды поражали воображение. Их самый замечательный, по общему признанию, пейзаж был открыт в 1772 году английским натуралистом Джозефом Бэнксом. Направляясь в Исландию мимо Гебридских островов, Бэнкс остановился на небольшом острове Стаффа и обнаружил в юго-западной его части «совершенно необыкновенные каменные столбы». Сейчас о них известно, что это – остатки колоссальных вулканических извержений, которые около 60 миллионов лет назад начали разрывать дно Северной Атлантики. У исследовательского отряда, который двигался вдоль берега, просто дух захватило от этого зрелища. Самой величественной оказалась огромная морская пещера, которую Бэнкс назвал Фингаловой пещерой.
Мыс Троттерниш, остров Скай
На мысе Троттерниш острова Скай базальтовые столбы нависают над проливом Разей. Они свидетельствуют о мощных геологических смещениях, формировавших этот клочок земли.
Фингал был героем эпической поэмы, якобы написанной древним гэльским бардом Оссианом – британским Гомером – и переведенной шотландцем Джеймсом Макферсоном. Возрождая мифическое прошлое, это эпическое произведение (оказавшееся, увы, по большей части сочинением самого Макферсона) воспламенило романтическое влечение читателей к туманным и мистическим берегам британского севера.
Широкий вход в Фингалову пещеру высотой с шестиэтажный дом ведет в обрамленную множеством колонн полость, которая тянется на 70 метров в морскую глубь, где эхо вторит реву волн. «В сравнении с этим, – утверждал Бэнкс, – построенные человеком храмы и дворцы – ничтожны!»
Фингалова пещера, Стаффа
Ряд за рядом базальтовые столбы заполняют морскую пещеру; ее вечный мрак освещает лишь фотокамера. Естественная чистота линий этих колонн и эхо разбивающихся волн привлекают сюда путешественников с XVIII века.
Разумеется, англичанин не сделал никакого открытия: говорящие на гэльском языке островитяне издавна слышали в этой пещере эхо ревущих волн и назвали ее Уам Бинн, или Мелодичная пещера. Однако известность самого Бэнкса послужила тому, что его доклад, в котором чудо геологии связывалось с модными поэмами Оссиана, был замечен широкой публикой, и о пещере заговорили в лондонских салонах.
Горы Красный Куллин, остров Скай
Спокойная гладь воды и пелена тумана дают неверное представление о несокрушимой силе, изваявшей гранитные холмы. Рожденные как основания огромных вулканов, они миллионы лет подвергались мощному разрушительному действию ветра и воды, а давление ледникового льда постепенно придало им мягкую округлую форму.
Момент оказался подходящим. Иллюстрированные книги о путешествиях подешевели. Благодаря замене стальных печатных пластин на более мягкие медные стало возможным печатать иллюстрации большего размера. А новые дороги и пароходное сообщение облегчили поездки на острова. В годы наполеоновских войн путешествия на континент были практически невозможны для британцев, а Гебридские острова казались экзотическими и – если не бояться риска – доступными.
Когда британцы хорошенько изучили загадочные мрачноватые Гебриды, стало понятно: даже самый выносливый народ не сможет здесь выжить. Тем не менее, на небольших островах и морских утесах Сент-Килды, которые возвышаются в Северной Атлантике в 64 километрах от острова Норт-Уист, люди жили более 4000 лет. Когда-то около извилистого берега Деревенского залива на Хирте, крупнейшем острове архипелага, ютилась маленькая община. Повсюду на крутых склонах паслись овцы. На насыпном грунте островитяне выращивали скромные урожаи ячменя, овса и картофеля. Тощую местную почву они тщательно смешивали с богатыми минеральными солями морскими водорослями.
Но к 1930 году 36 остававшихся здесь жителей были сыты этой жизнью по горло. Они обратились к британскому правительству с ходатайством срочно эвакуировать их с острова до наступления зимы.
Гебридские острова
Суровые и неприступные Гебридские острова — царство ветра и волн. Но это на первый взгляд. Внимательный путешественник найдет здесь особую романтику и красоту.
В механизированном мире природа стала убежищем, где человек обретает покой и вдохновение.
29 августа жители Сент-Килды и основная часть их домашних животных были отправлены морем на материковую территорию Шотландии. А сами острова в 1968 году были объявлены комиссией ЮНЕСКО объектами Всемирного наследия и взяты под охрану. Теперь они перешли в собственность сонмищ птиц, которые стаями кружат вдоль отвесных берегов. Люди же, наоборот, стали здесь редкими залетными гостями.
В молодости герою нашего рассказа Майклу Робсону пришлось пересечь около 60 километров открытого моря в Северной Атлантике, чтобы добраться от Льюиса до одинокого острова Рона – еще одного покинутого людьми аванпоста архипелага. Лежа под открытым небом в яркие летние ночи, Робсон прислушивается к крикам морских птиц, тысячами гнездующихся на Роне каждый год. Он приезжает сюда, чтобы найти следы людей, которые когда-то здесь жили: разрушенные каменные убежища, укрывавшие христианских отшельников VIII века, надгробия вождей и воинов или стершиеся каменные жернова, которые более поздние обитатели острова использовали для того, чтобы смолоть скудный урожай зерна. Ни одна из изолированных друг от друга общин Роны не продержалась здесь долго: суровые условия по очереди сломили каждую из них.
Влюбленный в Гебриды, Майкл Робсон 16 лет назад сделал свой выбор: он поселился на острове Льюис, открыв там для публики свое собрание книг, рукописей и карт, посвященное шотландской истории и фольклору. Этот самодостаточный моложавый мужчина с прямым взглядом голубых глаз сохранил прекрасную форму человека, проводящего много времени на свежем воздухе, и у него все еще необычайно цепкая память.
Но он уже не молод. Иногда, когда Робсон жестикулирует, рассказывая старинную гебридскую сказку, у него немного трясутся руки. Сейчас Майкл уже не предпринимает слишком сложных и дальних путешествий, но все так же продолжает разыскивать места, которые иным показались бы пустыми и холодными, а для него полны особого сокровенного смысла.
«Суть этих островов можно постичь лишь за долгое время, – говорит Майкл. – Жаль, что мне не хватит времени узнать о них все, что я бы хотел».
