Нынешних сельхозугодий достаточно для того, чтобы накормить 9 млрд человек
Нынешних сельхозугодий достаточно для того, чтобы накормить 9 млрд человек: именно столько нас будет к 2050 году. Но сельскохозяйственные земли должны использоваться оптимально. И это требует твёрдых экономических и институциональных условий. Впрочем, цены на продукты питания всё равно вырастут.
Таковы основные положения речи Мартина ван Иттерсума, которую он произнёс, принимая должность профессора растениеводства и кафедру в Вагенингенском университете (Нидерланды).
Мартин ван Иттерсум (фото agropolis'community).
Всего за сорок лет население мира увеличится на два миллиарда. Между тем за три последних года цены на продовольствие подскакивали дважды, что отчасти вызвало волнения на Ближнем Востоке и в Северной Африке. Стоит также учесть, что во многих странах будут питаться лучше — прежде всего в Индии и Китае, но при этом произойдёт переход от ископаемого топлива к растительному. Всё это означает, что сельскохозяйственные земли будут пользоваться особым спросом.
Г-н Иттерсум оценивает нынешний объём сельскохозяйственного производства в 7 гт зернового эквивалента. Давайте взглянем на то, что именно потребуется. Бедные страны просто будут больше есть. Странам со средним уровнем доходов понадобится больше биотоплива и кормов для производства мяса и молока. Богатые ограничатся ростом потребления биотоплива.
Предположим, что 10% нынешней мировой энергетической потребности в 2050 году будет обеспечиваться за счёт биотоплива. Это 5 гт сельхозпродукции. Если мир будет есть так же, как сейчас, то в 2050 году ему понадобится 12 гт. Если же все будут питаться подобно европейцам, то это ещё 6 гт. Итого: 23 гт. Короче говоря, за сорок лет мировому агропрому надо умудриться вырасти более чем в три раза. Возможно такое? Теоретически да, но практически едва ли — а значит, рост цен на сельхозпродукцию и продовольствие неизбежен.
В каком-то смысле это к лучшему. Г-н Иттерсум подчёркивает: «Частные и государственные директивные органы работают на краткосрочную перспективу. Если текущие цены низки, того же они ожидают в будущем, и наоборот. Как следствие, инвестиции в агроисследования (ради обеспечения достаточного количества продовольствия в долгосрочной перспективе) в периоды падения цен скудны. То есть рост цен — текущий и в 2007–2008 годах — можно отчасти объяснить их низким уровнем в 1980-х и 1990-х, когда инвестиции в сельскохозяйственные исследования были мизерными».
Но у учёного есть и обнадёживающие данные: «В прошлом веке мир смог достичь ежегодного роста производства продуктов питания на 2%, тогда как население планеты за тот же период удвоилось. Это не было результатом значительного увеличения площади сельскохозяйственных земель: рост составил лишь 10%. Вот как мы должны поступать в будущем. К сожалению, такого лёгкого прогресса уже не будет из-за дефицита фосфатов, воды и энергии, а также климатических изменений. Однако комплексный подход может решить поставленную задачу».
Расчёты вагенингенских исследователей показывают, что 23 гт — теоретически достижимый показатель без расширения сельхозугодий. Прежде всего необходимо сконцентрироваться на устранении разрыва между реальными и возможными урожаями и исключить недальновидные и утопические прожекты. «Низкие цены усыпили политиков и общество, сделали их близорукими, — отмечает г-н Иттерсум. — Теперь они думают, что спасти мир могут только утопические генные и клеточные исследования».
В то же время исследование, проведённое в Юго-Восточной Азии, показало, к примеру, что фермеры, получающие более высокие урожаи, не используют больше удобрений и не работают тяжелее, но зачастую лучше образованы...
