Доброе утро из Кроноцкого заповедника!

Вот такая сейчас тундра у моего жилья после трех суток непрерывного дождя. Хожу в болотных сапогах. Метеопрогноз обещает еще четыря дня дождей впереди. 

Опять природа смеется над приказом по заповеднику о зимнем маршрутном учете следов зверей, доведенном до инспекторов на днях по радиосвязи.




Перед рассветом я выпил чашку кофе с молоком и пошел на реку. Там мой сосед, Толстый Дядя Робинзон (Робинзон потому, что живет на островах реки Кроноцкая) тоже пил после завтрака. Пил долго и с удовольствием, как пьют объевшиеся  сена или овса лошади. Потом заснул прямо на снегу на первом солнышке. А я прошел по его следам, посчитал число поедей (пятен крови от рыбы, на месте где ее съел зверь). Завтрак Робинзона состоял как минимум из девяти лососей.  В среднем кижуч весит три кг. Вот и прикиньте вес завтрака мишки. После такой увесистой еды пить надо ведрами! 

 

 


Было это здесь же, на Кроноцком аэродроме, более трех лет назад. Вспомнил потому, что такой же дождь лил, как сегодня, также вода по печной трубе в дом протекала и пар шел от печки. Только было это не в декабре, а в июне. Тут июнь - еще весеннее время, листья даже не распустились. И был я не один, а с известным немецким автором фильмов о дикой природе Кристианом Баумайстером и его тогдашним помощником Яном Сохачевским (сейчас он самостоятельно природу снимает). Они фильм о Камчатке делали - замечательный, кстати, получился. Наружу выйти было невозможно, аппаратура сразу намокала. От нечего делать, сидим за столом, чаевничаем; мы с Кристианом младшего коллегу поучаем умным вещам. А он нас слушает, в окно смотрит. Вдруг подхватывается: "Wolf!!!" И правда волк! Мокрый, худой, хвост поленом…  Постоял он несколько секунд, посмотрел на нашу суету - и убежал в тундру. Удобно вышло - прямо через окно сняли, остались сухими. У Кристиана оптика помощнее, он волчью пробежку под дождем неплохо снял, в фильм вошла. А у меня снимок никакой, я его первый раз публикую. Но это пока единственный мой снимок волка на Камчатке за шесть лет работы. Правда, встреч было более десятка.

А ведь росомаха позапрошлой ночью тоже во время дождя к домику пришла…

Кстати, сотрудники заповедника из окна этого дома волков не раз снимали. Так что есть у меня шанс даже из дома сделать снимок получше…

А еще было, что волки тут к сотрудникам заповедника интерес проявляли. Возможно, гастрономический. Вот переговорю с очевидцами, тогда подробнее расскажу.





Прошедшая ночь выдалась неспокойной: принесла две неразгаданных загадки и бутылку водки...
Заглушил генератор, в темноте под дождем пришел из сарайчика в избушку и полез в спальный мешок. Но в нем было что-то постороннее: холодное и твердое, и я мгновенно выскочил из него, нащупал в темноте висевший на стене фонарик. В луче света в чреве мешка увидел горку вермишели. Ясно, полевка за день натаскала в укромное местечко. Но тут же я осознал, что такой вермишели у меня в запасе нет. Сон прошел, стал искать по дому тайник с такой вермишелью. Все облазил! Нашел под печкой бутылку водки! Литровую!!!  Но ТАКОЙ вермишели нигде не  нашел. Полез опять в спальный мешок. Уже почти заснул, как услышал, неясный шум снаружи, выделявшийся из шума дождя. Посветил в окно - увидел яркие сине-зеленые глаза. Вышел на крыльцо - зверь был совсем рядом, в пяти шагах, но не убегал. Росомаха! Она смотрела то на меня, то в черноту тундры и фыркала. Было очевидно, что в тундре находится нечто, что росомаха боится больше, чем меня. Я сходил за камерой, несколько раз щелкнул со вспышкой прямо с крыльца, но росомаха осталась на место,  тревожно фыркая в темноту.
Ночью я вставал и светил в окно. Росомаха лежала под дождем у крыльца. Перед рассветом она исчезла, как исчезли все следы, смытые дождем.
Сплошные тайны. Вермишель ладно, с этим жить  можно... Но от кого росомаха прибежала из тундры спасаться ко мне во двор? Бояться здесь она может двух существ: волка и росомаху же.

По календарю - зима.  Но за весь декабрь только  вчерашний день был единственным морозным и без осадков. Много удалось увидеть вчера: медведя, соболя, несколько зайцев, белых куропаток, десятки орланов, сотни кижучей, следы волка и росомах.  Лося снял - самец, уже сбросил рога.
А сегодня здесь, в приморских тундрах, опять хлещет ливневый дождь , сильный ветер. Повыше, на Кроноцком озере, бушует пурга. Но прогноз обнадеживает...




Сегодня утром, как только стал утихать достигший Камчатки очередной теплый ливень, я пошел на то место, где снял опубликованного вчера лося, недавно сбросившего рога. Дождь растопил сугробы, и я легко нашел среди ивняков сброшенные рога: каждый по четырнадцать отростков.
Исследовал ближайшие к жилищу речные острова. На них живут как минимум пять лосей: два самца и три самки. И судя по погрызам кустарников, живут давно. Уезжая, я получил задание от отдела экопросвещения заповедника сделать хороший снимок лосей и почти безуспешно искал их в сентябре-октябре в огромном радиусе, включившем в себя реки, впадающие в Кроноцкое озеро, поднимался на перевал между вулканом Шмидта и Кроноцкой сопкой, уходил вверх по Богачевке...  А лоси были в двух-трех километрах от моей избушки. 
Все время борюсь в себе со страстью поверхностно бегать. Красота разлита по земле равномерно, надо просто уметь ее разглядеть. Эта ситуация - тому пример.





Удалось сегодня утро! Началось вот с этой встречи. Лосиха, что живет в ивняках на острове недалеко от кордона, привыкла к моим ежедневным проходам мимо ее владений и уже не избегает меня, как она не избегает других местных зверей и птиц. Похоже, что я стал совсем своим здесь.  Да и грива у меня  все длиннее отрастает - до парикмахерской 200 км. Раз уж мы узнаем теперь друг дружку, я назвал лосиху Машенькой.

Мороз и солнце. Снег, недавно напитанный влагой, сковало так,  что он превратился в белый шершавый асфальт. Ходить необыкновенно легко, и я этим пользуюсь -  восстанавливаю информацию в новой джипиэске, хожу к известным мне норам и гнездам орланов. Кроме Машеньки, видел несколько зайцев, росомах, соболя, лис, медведя, из птиц - множество белых куропаток, орланов и белого кречета, которого гоняли вороны.






Н. Г. Чичорин возит дрова.


Только что вернулся на снегоходе с Кроноцкого озера, с кордона Исток, куда ездил проведать своего коллегу Николая Григорьевича Чичорина. Он сейчас один там, его напарник лечиться в город вылетел.
Я расспросил Григорьевича про случай с волками, который был пару лет назад. Тогда он каждое утро купался в реке. И зимой тоже - в незамерзающей полынье. Однажды в феврале на морозном рассвете пришел к полынье, положил на снег халат и карабин, да и в воду. Поплескался (воды примерно по пояс было), окунулся с головой и на лед собрался вылезать. Поднял глаза - а на краю льда в двух метрах от него волк стоит и щерится. Рядом второй сидит. Прыгнул инспектор назад, брызги полетели. Заметил, что волк испугался брызг. А карабин на халате рядом с волками лежит. Стал Григорьевич ладонью по воде бить, брызги на ближайшего волка пускать. Отбежал волк от брызг, позволил карабин в руки взять. "Ну что, серый друг, давай миром разойдемся"... Отошли волки, почувствовали в человеке силу... Не стал стрелять. Раньше он был промысловиком, а теперь даже надоедливых полевок в избушке живоловкой ловит, подальше от дома относит и выпускает. Потом по следам разобрался, что волков всего пять было, но остальные не подошли близко.
А в 2005 году на этом же месте волки на глазах у инспектора собаку разорвали и съели. Даже стрельба не остановила.

Вот еще соседи Николая Григорьевича. Взял пару у него снимков, сделанных слабенькой мыльницой.




Соболь на веранду забегает.




Лиса пытается лыжи украсть с нарт.






Сейчас, когда дни самые короткие, в реках Кроноцкого заповедника идет нерест зимнего кижуча. Могучие красные рыбины роют на каменистом дне нерестовые ямы, откладывают в них икру и… умирают рядом с гнездом. Так распорядилась мудрая природа, что проходные лососевые рыбы нерестятся всего раз в жизни, а потом их мощные тела, набравшие веса в сытном океане, разлагаются в реке до элементарных веществ, которые через фито и зоопланктон будут основой питания их потомства. Но прежде, чем кижучи станут пищей своих же детей, ими полакомятся немало других обитателей здешней тайги и тундры. Некоторые медведи, (вроде уже известного вам Робинзона) до Нового года не ложатся в берлогу, пиршествуют и жирнеют до безобразия на легкодоступном рыбном корме.
Но больше всего на этом пиршестве белоплечих орланов - самых больших хищных птиц Камчатки. Порой с одной точки я насчитываю их по два десятка. Орланы вытаскивают из воды тяжеленных умирающих кижучей и умело разделывают. Порой вес кижуча достигает 5-6 кг, то есть почти равен весу орлана. К тому же рыбина сопротивляется, иногда затаскивает птицу в воду. Но помогая себе крыльями, орлан выволакивает добычу на снег, разделывает ее с помощью огромного клюва и мощных когтей. Птице не удается съесть кижуча целиком. Сразу же подлетают сороки и вороны, урывая кусочки рыбьей плоти. Собратья-орланы тоже порой пытаются схватить чужой кусок, но серьезных, насмерть, драк, между белоплечими орланами за рыбу не бывает. Лосось – очень крупная добыча, как правило, крупнее, чем необходимо одной птице для насыщения, поэтому у орланов, специализированных лососевых хищников, выработался поведенческий механизм «уступки» излишков пищи собратьям. И не только собратьям. Вытаскивая рыбу из воды, орланы делают ее доступной другим таежным обитателям, например, лисам и росомахам. То и дело наблюдаю этих зверей, таскающих по тундре куски рыбы.
Наедайся, лесной народ, скоро нерест кончится, а зима только начинается!




Сытые медведи съедают только самые питательные части тела кижучей, оставляя головы на снегу.





Соболь. Этот небольшой зверек существенно повлиял на историю и географию России. В прошлые века он был для России тем же, чем сейчас являются нефть и газ. До самой Камчатки русские казаки шли совсем не с туристическими целями, а в поисках "мягкой рухляди".  

Заповедная система России тоже обязана своим рождением соболю. Первый наш государственный заповедник - Баргузинский - был создан на Байкале в 1916 году для спасения почти истребленного в Сибири соболя. Кроноцкий заповедник был призван спасти соболя на Камчатке. И заповедники с этой задачей блестяще справились. Сейчас соболь обычен во всем своем огромном ареале.

« Вернуться назад | Все новости | Следующая новость »